Форум » СИСТЕМА » Кано, Шин » Ответить
Кано, Шин
Oguri Shin: Шин, Кано -----> ювелирный магазин Темнота, но не абсолютная, живая и движущаяся, обозначаемая намеком на движение везде и нигде, как будто полутона, как будто мелькнуло серое… Где? Темнота. И этот навязчивый шепот-шелест, окутывающий уже их обоих. Они не видят друг друга, только руки на плечах Шина да незнакомая теплота в груди. Этот звук не был похож ни на что, единственное близкое определение – рычание, даже не уровень слышимости, скорее на уровне инстинктов, особенно обостряющихся в темноте. В опасности. Движение, толчок. Тишина. Кано прижат к земле с силой, которую сложно заподозрить в хрупком бойце, тонкие пальцы сжимают горло, несильно, - предостережение, не угроза. - Не подчинишь меня полностью, я убью тебя. - тихий серьезный голос, в нем слышится сожаление. Я не хотел этого! Я не хочу этого! Оно сильнее. Оно не отпустит меня, пока не наиграется. Оно убьет тебя, если не одолеешь первым. Давление на мужчину исчезло, как, казалось, и сам Шин. Для ориентирования Жертве осталась только пока совсем слабая Связь. А щиты Огури ощущались как монолитная стена без единой трещины и зацепки – внутрь не прорваться. Прости. Шин сжался в комок, сдерживаясь из последних сил. Обычно подобные приступы его не сильно тревожили, к тому же многого он не помнил, когда приходил в себя, потому что всегда был один в такие моменты, ну… может быть еще Исао. Огури не хотел, чтобы пострадало это существо, чем-то так похожее на него самого, а это такая редкость. Но темнота уже окутывала его обещающим уют и спокойствие покрывалом, стоит только подчиниться... в начале поста укажите переход, из какой локации вы прибыли..
Ответов - 6
Киёмидзу Кано: За что? Почему? Как?.. Вопросы - без ответа, они промелькнули почти мгновенно, оставив после себя лишь горьковатый привкус, не больше. От них Кано научился избавляться уже давно, сам себе ответив... Он всего лишь хотел удержать этого Бойца от... боли? страха? неясно-безумного, что отражалось в прозрачных глазах? Всего лишь удержать, пока не придет его опекун и можно будет с чистой совестью вверить юношу его заботе. Всего лишь. А теперь - темнота Системы, ее объятья, немного забытые и все же такие знакомые, словно они расстались только вчера. И этот тихий голос, слишком серьезный, чтобы не поверить ему. Даже если бы не легли тонкие пальцы на шею Жертвы, мягко, не перекрывая кислород - пока. Неверное решение. Кано сел, сжав руки в кулаки. Вглядываться - бесполезно, эта живая темнота все надежно укутала, лишь обманывая глаза призраками движения. Только тонкая нить Связи, трепещущая, хрупкая, как сама жизнь. Немного, и ее можно сломать... Вдохнуть, быстро анализируя. Потянуться - и натолкнуться на щиты, прочную стену, стальную скорлупу, за которой скрывалось сокровище. Коснуться еще и еще - о да, действовать грубо, в лоб, разбивая эту защиту можно, но... Кано не настолько сильная Жертва. Он знает свои способности и пределы. Монолит. И тонкая нить, что связывает два существа... И - вот оно. Ключ. Усилить эту нить еще одной, оплетая, и еще одной, укрепляя уже то, что есть. Щиты... можно разрушить изнутри, если есть хоть одна зацепка. Дальше - быстрее, действуя уже по изведанной схеме, играя наперегонки со временем, окутывая Бойца под щитами золотистыми нитями, похожими на сетку кровеносных сосудов. Кано усмехнулся, вставая, вначале на одно колено, потом - поднимаясь на ноги. Не дело Жертве находится в столь неприглядном положении в Системе. Я подчиню тебя. Ты не сможешь противиться. Твои щиты хороши, если бы я не установил Связь, пусть слабую, в салоне, тогда бы... Но они уже дали трещину. Прости.
Oguri Shin: Не Шин оскалился в темноте, снова по Системе пронеслось рычание, усиленное/переделанное простым заклинанием. Его собственная Сила всколыхнулась, по ауре прошла волна, за ней – другая, третья. Пока ниточки были слабыми, боец был способен им сопротивляться, сбрасывая с себя, как линяющую шкуру. Однако Жертва не прекращала плести свою сеть, пытаясь вскрыть щиты изнутри, опираясь на то немногое, что уже было. Не Шин закрутился в танце, используя свои пока еще полные резервы. Щиты дают небольшие трещины, Не Шин смеется, просачиваясь сквозь них удушливым туманом. Темно, светло. Темно, светло. Темно, светло. Слепящий ритм – дезориентация, но ты успеваешь увидеть отблеск темно-красного на стене. Капли… они падают, неохотно отделяясь от стен, пола, потолка, сталкиваясь в воздухе, застывая в уродливом танце. Подтеки, везде, полуживые, они удушающе тянутся в разных направлениях, и ты чувствуешь это скольжение под ногами, вокруг тебя, этот сладковатый запах с примесью железа. Там что-то есть. Ты закрываешь глаза, холодный пот режет кожу, только шум твоей собственной крови в ушах, только тяжелое прерывистое дыхание. Хочешь открыть глаза, но ресницы слиплись под навязчивой тяжестью вязкости. Не видишь, не можешь видеть, что там. Сзади… Спину покалывает и сводит судорогой, тонкие волоски на теле приподнимаются так, что в одежде больно. Что? Ты отдергиваешь руки, когда они погружаются во что-то теплое, не помогает, ты трешь глаза, пытаясь содрать в миг засохшую корку, чтобы приоткрыть хотя бы чуть-чуть. - Просто разорви ее… - тихий голос, такой спокойный, уверенный, ему нет места в этом сумасшедшем месте, ему хочется верить. А то, что сзади, оно ближе. Что? А ты когда-нибудь боялся так, что не слышал собственного отчаянного скулежа, что грыз себе вены, что бился головой о любые твердые поверхности, что мокрыми от крови дрожащими пальцами пытался расстегнуть пояс, чтобы затянуть его у себя на шее. Но нет… Они не давали этого сделать, бросая тебя один на один с тем, что вызывало подобный… Страх. Ужас настолько полный, имеющий вполне конкретные очертания. Истерика. Твоя? Разрываемое болью тело, когда ты еще жив, когда сознание не хочет отключиться, когда ты чувствуешь, как каждая клеточка тебя превращается в нечто иное, другое, чужое, омерзительное. – Все ближе… - даже не шепот, горячий воздух, касающийся скулы, и ты просто понимаешь смысл обжигающего дуновения. Оно пробирается в тебя.
Киёмидзу Кано: - Я... Ками-сама, как хрипло сорвался голос... Низкосортный фильм ужасов, которые лишь вызывают ухмылку на лицах зрителей, вот только... Это не смешно. Свет - мгновение, дающее изрезанную картинку, темнота - и разум услужливо достраивает ее, сам проводит продолжение, подсказывает... Панически рвануться, в животном ужасе, когда есть только инстинкты, бежать-бежать-бежать, куда - неважно, лишь бы спастись... Ноги скользят, и Кано вновь падает, руки касаются липкого, и Жертва с неясным то ли криком, то ли хрипом одергивает их. Но ведь бесполезно, оно везде, как ни старайся, оно не пускает, оно окружило плотным кольцом. Сжаться, вдруг ощущая себя маленьким мальчиком, один-на-один с Букой из Шкафа, всхлипнуть, с глазами, полными ужаса осматриваясь вокруг. Закрыть - и еще страшнее, теперь не видно... Мама-мама-мамочка... Это... его голос? Только детский, пропитанный страхом настоящим, искренним. Мама... Но ее нет, а ты зовешь, беззвучно шепча губами, ведь на слова уже нет сил. Мама?.. Такой ровный голос, такой спокойный - ее? Это Она? Просто сделать, и Она придет к нему? Он ведь ждал, отчаянно, каждый раз, хрипя невнятное в подушку, и каждый раз Она не слышала его. А теперь придет, стоит лишь только... Он видит - золотистое, ровное, посреди света-темени, уходящее куда-то. Оно - мешает? Обозначает его? Вдруг резко выкинуть руку, желая схватить, оторвать от себя, чтобы все закончилось, и Она пришла к нему, но ладонь проходит сквозь, вновь погружаясь в это теплое. Не так. Это делается не так. Резко, до боли в груди вздохнуть, вспомнив - как нужно верно. Все ведь просто, нужно только сосредоточиться, чтобы не оставить следов, зачем он плел это золотое? Зачем?.. Кано замер, заставляя себя закрыть глаза. Он уже не маленький мальчик, он ведь знает... Только вспомнить... Только ужас мешает, заставляя... - Нет! В шкафу нет буки, нужно только суметь делать несколько шагов по полу, чтобы распахнуть дверцу, больше не в силах бояться. - Хватит. Щедро плеснуть Силой в Связь, упрочняя ее, чуть ли не слыша треск разваливающихся щитов, чуть ли не чувствуя, как сеть запульсировавших нитей сжимается в кокон вокруг Бойца, сливаясь с голубым. - Установить контроль над Бойцом!
Oguri Shin: Стон, протяжный мучительный, разрывает его, опять на полу, сжавшись, впившись ногтями в ладони. Боль – его постоянный спутник, но никогда, никогда он не привыкнет к ней, каждый раз – как будто впервые, каждый раз заново познаешь эту бездну, каждый раз с другой стороны, кажется, что не может быть уже больнее, но она любит… разнообразие. Бездна… Что-то знакомое мелькнуло в сжимающемся судорогой разуме. Безда, да… и боль. - Оставьте меня в покое… Оставьте все меня в покое! – как будто его крик имел материальные очертания, отскакивая от опустившейся нейтральной темноты Системы, повторяясь снова и снова, то ближе, то дальше, множась и исчезая. И Шин ударил, сквозь руины щитов, по тому, что было ощутимо, было ближе и не такое давнее, чем то, что сидело в нем изначально. Ударил тем, что было сейчас в запасе с избытком – болью. Его разрывало на части - природа Бойца, опутанная Силой Жертвы, требовала беспрекословного подчинения, то, что было внутри, не хотело, восставало, огрызалось. Огури встал, шатаясь, как пьяный, хотя и не знал, что это такое, потому что никогда не пил. Связь вела его туда, к Бездне, медленно убивающей его. Она стояла там, сливаясь с чернотой, только поднятое вверх белое лицо с зажмуренными глазами и струйка крови, стекающая по подбородку из прокушенной, до сих пор зажатой зубами, губы. - Не надо… - прошептал он, стремясь к тому, отчего теплело в груди, но боль, давшая небольшую передышку, накатила снова, и снова он потерялся в ней, снова он был один на один. Огури подошел тихо, обнял, откинув полы расстегнутого пиджака, зарылся носом во влажную рубашку. Отблеск света На остром лезвии Несет чью-то смерть. Тонкое острие впилось чуть ниже левой лопатки, совсем чуть-чуть, только-только проколов кожу. - Больше Силы. Одним направленным ударом, в центре развалин, там есть второй уровень. - шепот в холодную от пота кожу, прижался еще теснее, как будто хотел раствориться, рука с опасной игрушкой надавила сильнее, сталь вошла на несколько сантиметров глубже. – Быстрее! – умоляющий больной крик. Я хочу… Закончи это, прошу. Даже смерть представлялась избавлением, но Шин не думал об этом, он вообще ни о чем не думал, пытаясь удержать руку, вжимаясь в того, кто сейчас, возможно, убьет его.
Киёмидзу Кано: Оно... было ожидаемо. Волна боли, которой ударил Боец, от которой Кано пошатнулся, с трудом устоял на ногах. О да, Жертв учат терпеть боль, они должны уметь переносить ее. Обязаны. И еще... он больше не упадет. Выстоит. Он - Жертва, он - Хозяин, Мастер! Сущность Жертвы яростно оскалилась, разозленная сопротивлением этого Нечто, что так тесно сливалось с ее Бойцом, так упорно не желало подчиняться приказам. Восстание должно быть подавлено, диких зверей должно укрощать, ибо Хозяин должен быть только один! Каждый шаг Бойца ближе - выигранные Жертвой сражения. Пусть даже еще... еще не все завершено. Кано чувствовал по Связи, видел в рвано-мечущейся ауре оскаленные пасти, Нечто рвалось и ярилось, желая вырваться из плена золотой сети, желая уничтожить, разорвать, растерзать, не желая отдавать власть этому непонятно откуда взявшемуся существу, мешающему в который раз пировать в сознании лунного юноши... И потому с каждым шагом Бойца Жертва собирала Силу, готовясь к новому выпаду. Бойцы бьют эмоциями. Жертвы бьют Силой. - Он мой Боец. Временно, вынужденно, случайно - сейчас не имеет значения. Сейчас важна эта вот Связь между ними, то, что естественно для них... То, что является частью их сущности. И сопротивление... Кано вздрогнул, когда парень обнял его, прижавшись. Слишком... близко... Хотя - Киемидзу сам установил Связь, уже нарушив привычные свои границы в отношения с другими людьми. И Кано вздрогнул вновь, когда клинок вошел в тело. Непроизвольно стиснул пальцы на плечах Бойца от острой боли, что принесло острое лезвие. А после мольбы-крика - ударил сам. Без колебаний и промедлений, прямо в пульсирующей центр того Нечто, что пыталось оспорить право Жертвы. - Контроль над Бойцом 100% Заставить себя не отвлекаться на боль раны от лезвия, это сложно... Но необходимо. Необходимо поймать взгляд Бойца. Необходимо не убрать руки с его плеч, чтобы поддержать, удержать... Необходимо чувствовать Связь, чтобы не потерять контроль... Не упустить. Суметь ощутить изменения в состоянии.
Oguri Shin: Нож растаял - пальцы судорожно сжали рубашку, потом безвольно соскульзнули вниз. - Как же холодно. - кажется, ему даже удалось прошептать это. Он распадался, наверное, это так называется. Части его личности крошились, как куски песочного пирога, не зря он не любил этот десерт. Калейдоскоп красок перед глазами — мазками, кроваво-красный, бликующий чернильными гранями, — красиииво, но до чего же остро. Боль... Иногда ее бывает так много, что перестаешь осознавать, где она, а где ты... Теперь он понимал, как должен себя чувствовать глиняный сувенирный человечек, которого случайно смахнули с полки во время уборки. Руки с усилием поползли вверх, зацепились за шею, хвот крепко обвил их обоих, судорожно сжавшись, Шин из последних сил приподнялся, чтобы... нет, он не видел, хотя глаза были широко открыты, чтобы просто... - Теперь ты меня выкинешь? - ну да, что в этом такого, только... - Сломленные вещи обычно... - совсем тихо, в губы, язык легонько коснулся подсыхающей полоски крови. Хотелось еще ближе, но Шин не знал, как, ему нужно было, ему очень нужно было то, что излучало это существо. Что именно? Почему? Зачем? Он не помнил, зато одно выражение так и крутилось в голове: «затишье перед бурей». До того, как глина рассыпается есть настолько малая доля секунды, когда вещество еще держится, наверное, что-то вроде памяти формы, и Огури не мог понять, то ли время растянулось, то ли ускорился он сам. Но когда кроваво-красное взорвалось, вспарывая его сознание своими черничными гранями, Шин только улыбнулся, растворяясь. Шин, Кано ---> ювелирный магазин
полная версия страницы